Он качает головой.
— Я так не думаю.
Я смеюсь.
— Позвони мне, когда тебе будет шестнадцать. Я гарантирую, ты изменишь свое мнение, — говорю я и направляюсь к себе в комнату. Киара стоит в коридоре. Ее хвост на затылке обвис и почти все волосы выпали из него. Я никогда не встречал девушку, которая настолько мало заботилась о том, как она выглядит.
— Куда это ты направляешься, такая наряженная? — шучу я.
Она прочищает горло, как будто запнувшись.
— На пробежку.
— Зачем?
— Упражнения. Можешь… присоединиться.
— Неее, — я всегда придерживался теории, что люди, которые делают упражнения — белокожие снобы, потому что все их дни состоят из того, чтобы сидеть на заднице и ничего не делать. Она начинает двигаться дальше, но я зову ее обратно. — Киара, подожди. — Она оборачивается. — Скажи Туку, чтобы держался от меня подальше. И о твоем расписании для душа …
Я собираюсь дать ей понять, что и как тут, и кто здесь главный. Ее отец может диктовать какие угодно правила, которым я не собираюсь следовать, но никто, особенно не gringa, не будет указывать мне, когда я буду принимать свой душ. Я скрещиваю руки на груди и говорю ей прямо:
— Я не следую расписаниям.
— Ну, а я с-следую, так что п-привыкай, — говорит она, затем отворачивается и направляется к лестнице.
Я остаюсь в своей комнате до утра, пока голос профессора не раздается через дверь.
— Карлос, если ты еще не встал, тебе лучше поторопиться, мы уезжаем через полчаса.
Когда я слышу удаляющиеся шаги, я слажу с кровати и направляюсь в ванную. Я открываю дверь и обнаруживаю Брендона за чисткой зубов. Он размазывает пасту по нашей с ним раковине и вокруг его рта, он выглядит так, как будто у него бешенство.
— Поторопись, cachorro. Мне нужно отлить.
— Я не знаю, что значит чачачороро.
Мелкий точно не ас в испанском.
— Хорошо, — говорю я, — ты и не должен знать.
Пока Брендон заканчивает, я облокачиваюсь на дверной косяк. Я слышу, как открывается дверь Киары. Она выходит из комнаты полностью одетой. Хоть, я бы и не назвал это хорошо одетой. Ее волосы собраны в обычный хвост, на ней желтая футболка с надписью ADVENTURELAND, мешковатые коричневые шорты и походные ботинки.
Один взгляд на меня и ее глаза расширяются и лицо краснеет. Она отводит взгляд.
— Ха, ха, ха! — смеется Брендон, указывая на мои боксеры-брифы. Я смотрю вниз, чтобы удостовериться, что все мои дерзкие места спрятаны. — Киара видела твои трусы! Киара видела твои трусы! — напевает он.
За несколько секунд она спускается вниз и исчезает из виду.
Я сужаю на Брендона глаза.
— Тебе никто никогда не говорил, что ты бываешь надоедливым мелким придурком?
Брендон закрывает рукой рот и делает глубокий вдох.
— Ты сказал плохое слово.
Мне точно пора начать говорить по-испански в присутствии этого парнишки, чтобы он не понимал моих слов. Или бить его в его же игре.
— Неправда. Я сказал, что ты бываешь надоедливым мелким окурком.
— А вот и нет. Ты сказал придурком.
Я закрываю рукой рот и издаю удивленный звук. Показывая на него пальцем, как двухлетний ребенок, я говорю:
— Ты только что сказал плохое слово.
— Карлос, ты первым его сказал, — спорит он. — Я просто повторил то, что ты сказал.
— Я сказал окурок. Ты сказал что-то, что рифмуется с ним. Я на тебя настучу. — Я открываю рот, чтобы закричать. На самом деле, я не собираюсь этого делать, но маленький diablo не знает этого.
— Пожалуйста, не говори ничего.
— Ладно. На этот раз не скажу. Видишь ли, теперь мы сообщники.
Он хмурит свои маленькие брови.
— Я не знаю, что это значит.
— Это значит, что мы не доносим друг на друга.
— Но, что если ты сделаешь что-то плохое.
— Ты будешь держать свой рот на замке.
— И если я сделаю что-то плохое?
— Тогда и я ничего не скажу.
Он выглядит, как будто серьезно над этим раздумывает.
— Если ты увидишь меня за поеданием печенья из кладовки?
— Я не скажу ни слова.
— И если мне не очень хочется чистить зубы?
Я пожимаю плечами.
— Можешь идти в школу с плохим запахом изо рта и кариесом, мне все равно.
Брендон улыбается и протягивает руку.
— Договорились, чувак.
Чувак? Пока я наблюдаю за тем, как Брендон возвращается к себе в комнату, я думаю, кто кого только что обхитрил.
Теперь для меня не секрет в чем спит Карлос. В своих боксерах. И все. Наверху в коридоре мне пришлось отвести взгляд, потому что я пялилась. Кроме как на бицепсе и руке, на его теле есть и другие татуировки. Небольшая тату в форме змеи на его груди, и, когда мой взгляд упал вниз, я заметила красные буквы, выглядывающие из-под его брифоф. И хоть я чертовски хочу знать, что все они значат и почему он их сделал, спрашивать я уж точно не собираюсь.
Моя мама уехала час назад, чтобы открыть свой магазин. Это моя очередь готовить для всех завтрак. Мой отец уплетает яичницу с тостом, которые я только что поставила перед ним. Я знаю, что он ждет Алекса, и скорее всего, прогоняет в голове речь, которую они с Алексом собираются прочитать Карлосу сегодня утром.
Я точно не хочу быть здесь во время этого разговора, и я чувствую себя немного виноватой за то, что нагрубила вчера Карлосу. Последнее, что ему сейчас нужно, так это еще один человек, который, как он считает, настроен против него.
— Пап, — говорю я и сажусь рядом с ним за стол. — Что вы собираетесь ему сказать?